То, что город Херес-де-ла Фронтера — смесь из хереса, фламенко и лошадей, можно было прочитать даже в путеводителях типа Lonely Planet. Но то, что он в первую очередь уездный, явно не прочитывается нигде и не приходит в голову до тех пор, пока не окажешься на месте. И только ступив на его улицы, понимаешь, почему он — даже не столица области, которая приписана Кадису, хотя в самом Кадисе нет аэропорта и население на 50 тыс. меньше, чем в Хересе.
Из Москвы трудно сообразить, что известная всему миру родина вечно живых искусств приготовления хереса и канте хондо ("глубинного пения" — первоначального ядра того, что теперь называют фламенко) — сонный ленивый городишко, куда ветер с океана иногда приносит прохладу, но никогда не доносит пьянящего духа странствий.
И это еще мы не попали в дачный сезон, когда весь город закрывает свои дома и сматывает удочки в Пуэрто-де-Санта-Мария, что в 10 км от Хереса на берегу океана. Впрочем, мы тоже попали... попали в Херес всего четыре дня спустя после окончания его главной недели года — Конской ярмарки (Feria del Caballo). По сути это известный еще с XIII века местный аналог апрельской ферии в Севилье, когда всем городом танцуют севильяну, ездят на лошадях и в повозках, запускают фейерверки, а также каждый день убивают быков на арене и постоянно бухают (херес — в Хересе и мансанилью — в Севилье, рифмованные совпадения случайны). По сравнению с Севильей в Хересе градус праздника усиливается наличием в черте города дюжины огромных, размером с казарму, рюмочных (bodegas) непосредственно от производителей бухла.
Памятник основателю местной винной марки Tio Pepe на фоне кафедрального собора в Хересе.
Наружная реклама Tio Pepe в XXI веке никогда не покидала главную площадь Испании, нулевой километр страны — площадь Пуэрта дель Соль в Мадриде.
И вот прошло меньше недели после ферии, а мы застали малолюдные улицы, пустующие храмы, полупустые отели и рестораны. На арене для боя быков после убиения 42 животных в течение предыдущей недели не было ни афиш, ни объявлений — одни голые кирпичные стены. Вероятно, она просто устала от крови. В рюмочной рядом с ареной в полном разгаре шел детский праздник с тортами. Вероятно, взрослые, глядя на бочки хереса, чувствовали "не могу больше" и уступили место детишкам. Остальные винные заведения и таблао Хереса последовательно встречали нас закрытыми дверями (что в принципе не удивительно с их непривычными русскому человеку интервалами работы: надираться в Хересе принято до 13 часов, а петь и танцевать начинают не ранее одиннадцати вечера).
Правда, в городе в избытке есть еще пеньи фламенко — местное КСП в количестве несколько десятков кружков фламенковой самодеятельности. Однако попасть туда сходу нам тоже не удалось.
Камера обскура в крепости XI века сломалась еще до ферии. И вообще вроде бы в прошлом году. Но об этом всем было лень даже нацарапать объявление на кассе — не говоря уже о том, чтобы починить.
Нам пришлось искать себе другие занятия в этом городе — из тех, что вряд ли можно было запланировать из Москвы.
Вот, например, арабские бани. Современный бренд "Арабские бани" имеет филиалы в 16 городах Испании. Мы приценялись к ним еще в Мадриде, а пошли в Хересе. Местная баня называется "Hammam andalusi" (C. Salvador, 6) и состоит из трех водоемов — теплого, горячего и холодного. Все люди - в плавках и купальниках. Два часа переходишь из одного водоема в другой, задерживаясь в горячем. Всё! Проще только японская баня фуро. По желанию на четверть часа клиента выдергивают на массаж.
Que tal? (Как ты?), — спросила меня по окончании молоденькая массажистка.
Bien (Хорошо), — односложно ответил я.
Словарный запас на чужом языке у меня не велик. Но и на родном сказать тут можно немного: массаж с каким-то массажным маслом, начинавшийся от пяток, был поверхностным и приятным. Было и одно неудобство — массажистка в полную силу массировала лимфоузлы под коленями, что в отечественном массаже — строгое табу.
А вот после таких бань, которые по сути ванна, нас разморило редкостно — мышцы ломало, тело хотело только лежать. А сеанс бань у нас был выбран на полдень, представляете?
Мы — последние сутки в Хересе, а больше не хотелось вообще ни-че-го! Идя по Головам (то есть по улице Cabezas), мы обнаружили восточный ресторан с многочисленными залами и просто сидели там на разных диванах и пуфиках, ничего не заказывая.
А потом мы поучаствовали сразу в двух крестных ходах с католиками. Правда!
Я знаю, что по окончании жизни предстану перед Господом лишь в убогой молитве своей. А вовсе не в шествиях с самодеятельными духовыми оркестрами и платформами (pasos) со статуями Пречистой Девы Марии, которые несут группы старшеклассников в белых кроссовках и носках.
Но как этнографическое зрелище это было интересно. Фактически это была компенсация за никогда невиданные нами шествия на Страстную Неделю (Semana Santa) и Праздник Креста (Cruces de Mayo), когда примерно то же самое происходит в гораздо больших масштабах.
Какой праздник справляли в тот раз, мы время от времени пытались разобраться, всматриваясь в надписи на флагах, но понять тогда так и не смогли. Впрочем сейчас, будучи в Москве, я уже знаю ответ.
Во время оно, еще до похода на Москву, Наполеон Бонапарт посадил под арест верховного понтифика, Папу Пия VII. Тот пожаловался-помолился Богородице и для большей весомости просьбы пообещал в случае своего освобождения из заточения назначить в честь нее еще один христианский праздник. Богородица, впрочем, не спешила исполнять его требу. Вероятно, отношения "ты — мне, я — тебе" не интересны для Небесного Воинства. Шли годы. Русская армия изгнала Наполеона из России, дошла до Парижа. И в результате в 1814 году папа, наконец, вернулся к своим обязанностям. И свое слово сдержал: назначил на 24 мая праздник в честь Пречистой Девы Марии Помогающей (María Auxiliadora). Как потомки русских богатырей, приближавших этот праздник, как могли (а про своих предков по материнской линии я достоверно знаю, что они воевали с Бонапартом), мы тоже дважды прошли с колоннами жителей Хереса. Происходило это на день раньше праздничной даты. Но в христианстве день начинается с вечера и вечерней службы.
Самое приятное в шествии было то, что платформы, сохраняя равновесие, приходится нести очень медленно, а после арабской бани это был как раз наш самый комфортный темп. То ли это совпадение тому причиной, то ли просто редкое у нас на средней полосе единение людей от 5 до 75 лет, но идти в колонне было приятно.
